Николай мезенцев. Житие сщмч. Николая Мезенцева пресвитера (1938). Священномученика протоиерея Николая

С вященномученик Николай родился 8 сентября 1863 года в селе Красная Слободка Трубчевского уезда Орловской губернии в семье псаломщика Дмитрия Мезенцева. Николай рано потерял родителей: мать умерла, когда ему было пять лет, а отец, когда ему исполнилось двенадцать. Как круглый сирота, имевший родителей из церковного клира, духовное образование он получил за казенный счет, а затем был назначен преподавателем в Таврическую Духовную семинарию. Епископ Таврический и Симферопольский Мартиниан (Муратовский) рукоположил Николая Дмитриевича во священника и назначил духовником семинарии. В 1903 году отец Николай был переведен в храм Рождества Богородицы при больнице Таранова-Белозерова в Симферополе и назначен законоучителем женской гимназии. Впоследствии он был возведен в сан протоиерея.

В Симферополе отец Николай встретил революцию и захват власти безбожниками-большевиками, правление генерала Врангеля, последние бои между белыми и красными и уход Добровольческой армии из Крыма. Один из сыновей священника был офицером армии генерала Врангеля, но после эвакуации войск он остался с группой офицеров в Симферополе. Отец Николай помог им спрятаться у духовной дочери, укрывшей их на чердаке своего дома. После ухода Белой армии начались массовые аресты оставшихся в Крыму офицеров и бессудные расправы над ними. Пребывание в Симферополе белых офицеров становилось небезопасным не только для них, но и для тех, кто давал им приют, и они решили пробираться в Севастополь, к морю. Отец Николай их благословил, и они попрощались навсегда. Вскоре по прибытии в Севастополь все они были арестованы и расстреляны.

В марте 1922 года повсеместно по всей России началось изъятие церковных ценностей из храмов. Во многих случаях оно проходило при столкновении членов советских комиссий с церковными людьми. Не миновало это и храм Рождества Богородицы. Во время изъятия одна из женщин ударила в набат, храм быстро наполнился народом, но это не помешало комиссии довершить изъятие. Священник, псаломщик и женщина, звонившая в колокол, были арестованы.

С 5 ноября по 1 декабря 1922 года в Симферополе был организован открытый судебный процесс, на котором в качестве подсудимых оказались архиепископ Таврический и Симферопольский Никодим (Кротков) и почти все духовенство епархии. Среди других был привлечен к ответственности и отец Николай Мезенцев. Будучи допрошен, он виновным себя не признал.

Протоиерей Николай был приговорен к трем годам заключения и отправлен в тюрьму в Нижний Новгород. Через девять месяцев все осужденные по этому делу были досрочно освобождены; вернувшись в Симферополь, отец Николай стал служить в Петропавловском соборе. Вскоре Петропавловский собор захватили обновленцы, и он перешел служить в Свято-Троицкий греческий храм в Симферополе.

В 1933 году протоиерей Николай был арестован по обвинению в том, что будто бы утаил ценности, принадлежавшие Петропавловскому собору. Несколько месяцев священник провел в тюрьме под следствием и в конце концов был приговорен к штрафу. В это время Свято-Троицкий храм был закрыт, прихожане начали хлопотать о его открытии, а поскольку среди них было много греческих подданных, то они обратились в Греческую миссию в Москве, в чем им деятельно помог отец Николай, составляя прошения в официальные учреждения и советуя, как в тех или иных случаях поступить. Власти в этот раз уступили – дали разрешение на открытие храма, и в 1934 году Свято-Троицкий храм вновь был открыт. Настоятелем его был поставлен священник-грек, которому было тогда восемьдесят пять лет, и хотя он еще мог совершать литургию, но по немощи с церковного двора уже никуда не выходил. Протоиерей Николай был назначен помощником престарелому священнику, он исполнял требы, служил, читал и пел на клиросе.

15 декабря 1937 года протоиерей Николай был арестован по обвинению в сокрытии церковных ценностей, в том, что сын его был белым офицером и он помогал ему скрываться, а также в том, что активно помогал греческой общине в ее хлопотах по открытию храма и тем самым «возбуждал население против советской власти» и, «будучи в курсе деятельности контрреволюционной греческой националистической организации, скрывал это от советской власти».

Отец Николай не признал себя виновным в контрреволюционной деятельности. Были вызваны два лжесвидетеля – один был сокамерником священника, а другой членом церковной двадцатки. Они и подписали протоколы с показаниями, необходимыми для осуждения священника. 14 февраля 1938 года тройка НКВД приговорила протоиерея Николая к расстрелу – и он был расстрелян.

Протоиерей Николай Мезенцев (1863–1938) родился в селе Красная Слободка Трубчевского уезда Орловской губернии в малоимущей семье псаломщика. Рано осиротев, духовное образование получил за казенный счет. В 1891 году приехал в Симферополь и был принят преподавателем в Таврическую духовную семинарию. В 1903 году отец Николай стал настоятелем храма Рождества Богородицы при больнице Таранова Белозерова и оставался им до своего ареста в 1923 году.

Установление советской власти повлекло немало трагических событий, как в личной, так и в церковной жизни отца Николая. Его старший сын Сергей Николаевич - офицер Добровольческой армии - прятался некоторое время в Симферополе, затем уехал в Севастополь, где был арестован и расстрелян. В 1922 году началась кампания по изъятию церковных ценностей для борьбы с голодом в Крыму. Отец Николай старался сохранить серебряные утварь и сосуды, необходимые для совершения Богослужений, икону Тихвинской Божией Матери, пожертвованную при учреждении больницы, и иконы, оставленные прихожанами в храме на хранение. Собрание прихожан решило выдать в помощь голодающим лом серебра и восемь риз с икон. Но властям казалось, что священник укрывает огромные церковные богатства, поэтому отец Николай был арестован. Ему предъявили обвинение в расхищении, сокрытии и небрежном хранении церковных цен костей, а также в оказании сопротивления при их изъятии. Протоиерея Николая Мезенцева осудили на три года концлагерей отправили в нижегородскую тюрьму, откуда выпустили досрочно спустя десять месяцев.

По возвращении в Симферополь отец Николай служил в Петропавловском соборе, затем перешел в Свято-Троицкую греческую церковь , ставшую позже кафедральным собором. Свято-Троицкий храм закрыли в феврале 1933 года, отца Николая вновь арестовали, обвинив в сокрытии ценностей теперь уже Петропавловского собора. Несколько месяцев он провел в тюрьме, заплатил 640 рублей штрафа, после чего его отпустили.

Тем временем Свято-Троицкий храм уже начали перестраивать под интернат для детей. Греческая община под руководством Анастаса Ксенитопуло встала на его защиту. Прихожане отправили ходатайство в греческую миссию в Москве. Раньше, по совету и с благословения отца Николая, они обратились к греческому консулу, с помощью которого общине удалось отстоять колокольный звон. Властям пришлось вернуть храм в 1934 году верующим, ведь большинство членов общины были греческими подданными, поэтому приходилось обращаться с ними корректно. Настоятелем храма был отец Митрофан Василькиоти. 85-летний старец, он совершал литургии, но выйти за пределы церковного двора ему уже не доставало сил. Отцу Николаю запретили совершать службы, но он помогал престарелому настоятелю исполнять требы и службы, читать и петь на клиросе.

15 декабря 1937 года протоиерея Николая Мезенцева арестовали в последний раз, обвинив в том, что он помогал сыну, белому офицеру, скрываться от советской власти, принимал активное участие в возвращении Свято-Троицкого храма и, «будучи в курсе деятельности контрреволюционной греческой националистической организации, скрывал это от Советской власти». Отец Николай и в этот раз не признал себя виновным, несмотря на преклонный возраст и болезни, держался мужественно, сохранял душевный покой и остался верным Христу и Его Святой Церкви. 4 февраля 1938 года священник Николай Дмитриевич Мезенцев был приговорен к расстрелу.

Определением Священного Синода Украинской Православной Церкви в 1997 году священномученик протоиерей Николай Мезенцев причислены к лику местночтимых крымских святых.

Свя-щен-но-му-че-ник Ни-ко-лай ро-дил-ся 8 сен-тяб-ря 1863 го-да в се-ле Крас-ная Сло-бод-ка Труб-чев-ско-го уез-да Ор-лов-ской гу-бер-нии в се-мье пса-лом-щи-ка Дмит-рия Ме-зен-це-ва. Ни-ко-лай ра-но по-те-рял ро-ди-те-лей: мать умер-ла, ко-гда ему бы-ло пять лет, а отец, ко-гда ему ис-пол-ни-лось две-на-дцать. Как круг-лый си-ро-та, имев-ший ро-ди-те-лей из цер-ков-но-го кли-ра, ду-хов-ное об-ра-зо-ва-ние он по-лу-чил за ка-зен-ный счет, а за-тем был на-зна-чен пре-по-да-ва-те-лем в Та-ври-че-скую Ду-хов-ную се-ми-на-рию. Епи-скоп Та-ври-че-ский и Сим-фе-ро-поль-ский Мар-ти-ни-ан (Му-ра-тов-ский) ру-ко-по-ло-жил Ни-ко-лая Дмит-ри-е-ви-ча во свя-щен-ни-ка и на-зна-чил ду-хов-ни-ком се-ми-на-рии. В 1903 го-ду отец Ни-ко-лай был пе-ре-ве-ден в храм Рож-де-ства Бо-го-ро-ди-цы при боль-ни-це Та-ра-но-ва-Бе-ло-зе-ро-ва в Сим-фе-ро-по-ле и на-зна-чен за-ко-но-учи-те-лем жен-ской гим-на-зии. Впо-след-ствии он был воз-ве-ден в сан про-то-и-е-рея.
В Сим-фе-ро-по-ле отец Ни-ко-лай встре-тил ре-во-лю-цию и за-хват вла-сти без-бож-ни-ка-ми-боль-ше-ви-ка-ми, прав-ле-ние ге-не-ра-ла Вран-ге-ля, по-след-ние бои меж-ду бе-лы-ми и крас-ны-ми и уход Доб-ро-воль-че-ской ар-мии из Кры-ма. Один из сы-но-вей свя-щен-ни-ка был офи-це-ром ар-мии ге-не-ра-ла Вран-ге-ля, но по-сле эва-ку-а-ции войск он остал-ся с груп-пой офи-це-ров в Сим-фе-ро-по-ле. Отец Ни-ко-лай по-мог им спря-тать-ся у ду-хов-ной до-че-ри, укрыв-шей их на чер-да-ке сво-е-го до-ма. По-сле ухо-да Бе-лой ар-мии на-ча-лись мас-со-вые аре-сты остав-ших-ся в Кры-му офи-це-ров и бес-суд-ные рас-пра-вы над ни-ми. Пре-бы-ва-ние в Сим-фе-ро-по-ле бе-лых офи-це-ров ста-но-ви-лось небез-опас-ным не толь-ко для них, но и для тех, кто да-вал им при-ют, и они ре-ши-ли про-би-рать-ся в Се-ва-сто-поль, к мо-рю. Отец Ни-ко-лай их бла-го-сло-вил, и они по-про-ща-лись на-все-гда. Вско-ре по при-бы-тии в Се-ва-сто-поль все они бы-ли аре-сто-ва-ны и рас-стре-ля-ны.
В мар-те 1922 го-да по-все-мест-но по всей Рос-сии на-ча-лось изъ-я-тие цер-ков-ных цен-но-стей из хра-мов. Во мно-гих слу-ча-ях оно про-хо-ди-ло при столк-но-ве-нии чле-нов со-вет-ских ко-мис-сий с цер-ков-ны-ми людь-ми. Не ми-но-ва-ло это и храм Рож-де-ства Бо-го-ро-ди-цы. Во вре-мя изъ-я-тия од-на из жен-щин уда-ри-ла в на-бат, храм быст-ро на-пол-нил-ся на-ро-дом, но это не по-ме-ша-ло ко-мис-сии до-вер-шить изъ-я-тие. Свя-щен-ник, пса-лом-щик и жен-щи-на, зво-нив-шая в ко-ло-кол, бы-ли аре-сто-ва-ны.
С 5 но-яб-ря по 1 де-каб-ря 1922 го-да в Сим-фе-ро-по-ле был ор-га-ни-зо-ван от-кры-тый су-деб-ный про-цесс, на ко-то-ром в ка-че-стве под-су-ди-мых ока-за-лись ар-хи-епи-скоп Та-ври-че-ский и Сим-фе-ро-поль-ский Ни-ко-дим (Крот-ков) и по-чти все ду-хо-вен-ство епар-хии. Сре-ди дру-гих был при-вле-чен к от-вет-ствен-но-сти и отец Ни-ко-лай Ме-зен-цев. Бу-дучи до-про-шен, он ви-нов-ным се-бя не при-знал.
Про-то-и-е-рей Ни-ко-лай был при-го-во-рен к трем го-дам за-клю-че-ния и от-прав-лен в тюрь-му в Ниж-ний Нов-го-род. Через де-вять ме-ся-цев все осуж-ден-ные по это-му де-лу бы-ли до-сроч-но осво-бож-де-ны; вер-нув-шись в Сим-фе-ро-поль, отец Ни-ко-лай стал слу-жить в Пет-ро-пав-лов-ском со-бо-ре. Вско-ре Пет-ро-пав-лов-ский со-бор за-хва-ти-ли об-нов-лен-цы, и он пе-ре-шел слу-жить в Свя-то-Тро-иц-кий гре-че-ский храм в Сим-фе-ро-по-ле.
В 1933 го-ду про-то-и-е-рей Ни-ко-лай был аре-сто-ван по об-ви-не-нию в том, что буд-то бы ута-ил цен-но-сти, при-над-ле-жав-шие Пет-ро-пав-лов-ско-му со-бо-ру. Несколь-ко ме-ся-цев свя-щен-ник про-вел в тюрь-ме под след-стви-ем и в кон-це кон-цов был при-го-во-рен к штра-фу. В это вре-мя Свя-то-Тро-иц-кий храм был за-крыт, при-хо-жане на-ча-ли хло-по-тать о его от-кры-тии, а по-сколь-ку сре-ди них бы-ло мно-го гре-че-ских под-дан-ных, то они об-ра-ти-лись в Гре-че-скую мис-сию в Москве, в чем им де-я-тель-но по-мог отец Ни-ко-лай, со-став-ляя про-ше-ния в офи-ци-аль-ные учре-жде-ния и со-ве-туя, как в тех или иных слу-ча-ях по-сту-пить. Вла-сти в этот раз усту-пи-ли — да-ли раз-ре-ше-ние на от-кры-тие хра-ма, и в 1934 го-ду Свя-то-Тро-иц-кий храм вновь был от-крыт. На-сто-я-те-лем его был по-став-лен свя-щен-ник-грек, ко-то-ро-му бы-ло то-гда во-семь-де-сят пять лет, и хо-тя он еще мог со-вер-шать ли-тур-гию, но по немо-щи с цер-ков-но-го дво-ра уже ни-ку-да не вы-хо-дил. Про-то-и-е-рей Ни-ко-лай был на-зна-чен по-мощ-ни-ком пре-ста-ре-ло-му свя-щен-ни-ку, он ис-пол-нял тре-бы, слу-жил, чи-тал и пел на кли-ро-се.
15 де-каб-ря 1937 го-да про-то-и-е-рей Ни-ко-лай был аре-сто-ван по об-ви-не-нию в со-кры-тии цер-ков-ных цен-но-стей, в том, что сын его был бе-лым офи-це-ром и он по-мо-гал ему скры-вать-ся, а так-же в том, что ак-тив-но по-мо-гал гре-че-ской об-щине в ее хло-по-тах по от-кры-тию хра-ма и тем са-мым «воз-буж-дал на-се-ле-ние про-тив со-вет-ской вла-сти» и, «бу-дучи в кур-се де-я-тель-но-сти контр-ре-во-лю-ци-он-ной гре-че-ской на-цио-на-ли-сти-че-ской ор-га-ни-за-ции, скры-вал это от со-вет-ской вла-сти».
Отец Ни-ко-лай не при-знал се-бя ви-нов-ным в контр-ре-во-лю-ци-он-ной де-я-тель-но-сти. Бы-ли вы-зва-ны два лже-сви-де-те-ля — один был со-ка-мер-ни-ком свя-щен-ни-ка, а дру-гой чле-ном цер-ков-ной два-дцат-ки. Они и под-пи-са-ли про-то-ко-лы с по-ка-за-ни-я-ми, необ-хо-ди-мы-ми для осуж-де-ния свя-щен-ни-ка. 14 фев-ра-ля 1938 го-да трой-ка НКВД при-го-во-ри-ла про-то-и-е-рея Ни-ко-лая к рас-стре-лу — и он был рас-стре-лян.

Игу-мен Да-мас-кин (Ор-лов-ский)

«Жи-тия но-во-му-че-ни-ков и ис-по-вед-ни-ков Рос-сий-ских ХХ ве-ка. Фев-раль». Тверь. 2005. С. 4-7